Саша ЧЕМЕРОВ – музыкант, композитор, продюсер и бесконечный генератор идей. Саша из тех, для кого рок-н-ролл всегда жив. Он родился в Чернигове, там же создал свою первую группу «Димна суміш», с которой приехал в Киев. Сегодня он живет и работает в Америке, в столице мирового шоу-бизнеса Лос-Анджелесе. Его новая группа The Gitas – это тот самый рок, который вдохновляет тысячи поклонников.
Фото Юлии Малиновской
Он, написавший все хиты для легендарных Quest Pistols и безбашенных «Агонь», работающий с Иваном Дорном и «Бумбоксом», покоряющий мировые площадки с интернациональным составом The Gitas, мог бы просто наслаждаться славой. Но он постоянно в движении, много работает, пишет музыку и не позволяет себе расслабиться. В разговоре Саша предельно честен, и его искренность покоряет. Знакомьтесь – Саша Чемеров: о жизни, о музыке, о политике, об Америке и рок-н-ролле.
– Саша, ты из Чернигова, насколько я знаю.
– Да, я родился в Чернигове.
– В потомственной семье музыкантов, нет?
– Я вообще не потомственный. Притом что мой папа поет и играет на гитаре и, в принципе, научил меня первым аккордам, занимался он ресторанным бизнесом.
– Может, ты ходил в музыкальную школу?
– Когда учился в девятом классе, понял, что мне не хватает знания музыкальной грамоты. Я пошел в первый класс музыкальной школы, будучи взрослым дядькой. Два года отходил и прошел пять классов.
– А как тебя взяли?
– Это была негосударственная школа.
– И ты, будучи взрослым, изучал сольфеджио, играл гаммы?
– Сольфеджио мне очень нравилось. Я из-за него и пришел. А ушел оттуда, когда у меня был проверочный экзамен. Я сидел с детьми, и они играли лучше меня. Ушел и больше уже не возвращался.
– Но ты же не отчаялся и пошел дальше?
– Да, поступил в Университет культуры в Киеве. Я был единственным там, кто интересовался джазом, всем нужен был эстрадный вокал. Был один учитель, преподававший джазовый вокал, и я был его единственным учеником. На втором курсе добавился еще один, и все.
– То есть ты по специальности джазовый вокалист?
– Да, джазовый вокалист с дипломом.
– Как ты тогда жизнь свою видел?
– Я переехал в Киев и начал учиться не для того, чтобы особо что-то выучить. Я хотел быть в тусовке, в киевском рок-движении. Я не собирался становиться джазовым певцом, меня всегда интересовала рок-музыка.
– Да, неуместно спрашивать, зачем пошел на джазовый вокал, ведь у нас нет такой специальности, как исполнитель рок-музыки. Но все-таки, почему же ты пошел учиться тому, что тебе потом не будет нужно?
– Наоборот, я в своей музыке совмещаю много стилей, джаз в том числе. Джаз и блюз являются основополагающими. Знаешь, как я поступал в университет? Я пришел на вступительные экзамены со своими оригинальными композициями в стиле блюза такого предджазового. Экзамен принимал Виктор Михайлович Шпортько, народный артист Украины. Я исполнил ему свои завихрения, а он спросил: «У тебя что, голос ломается?» Я был в шоке. Я старался, через голову прыгал, а мне сказали, что у меня там что-то неправильно работает…
– Ты сказал, что хотел влиться в рок-тусовку. Влился?
– Мы всегда держались особняком – группа «Димна сумiш», с которой мы переехали в Киев из Чернигова.
– «ДС» – это коммерческий проект?
– Никогда мы не были коммерческим проектом. Наш продюсер не хотел в нас сильно вкладываться, потому что группа альтернативная, непонятно было, что с этим делать. Нас в принципе не очень-то понимали до того момента, пока я не уехал отсюда.
– Я тебя правильно поняла: пока ты здесь вкалывал, делал музыку, которую мало кто понимал, у тебя не было никаких перспектив, верно?
– Примерно так.
– В Америке все изменилось? Ты поэтому уехал?
– Я там так же борюсь за существование. Я уехал, потому что не увидел здесь развития. Я видел крышу, о которую реально бился головой.
– Когда уехал?
– В 2013 году, до всех этих событий. Я понял, что в нашей стране главное в шоу-бизнесе – это политика. Все концерты были предвыборными. Я хотел идти на новый уровень, но ребята не были к этому готовы.
– Что значит «новый уровень»?
– Мы написали альбом на английском языке, я хотел выходить на Европу, Америку. Для этого нужно было работать, и один я бы это не смог. Я и так один все тянул.
– А тебе делали предложения участвовать в предвыборных концертах?
– В 2004 году мы один раз играли за Ющенко и второй раз чуть позже за Юлю. Это было два раза, когда мы сотрудничали с политиками. С Партией регионов я не мог позволить себе сотрудничать ни при каких условиях.
– Зачем политикам приглашать альтернативную рок-группу на свою предвыборную агитацию?
– Потому что молодежь слушает альтернативу. Прогрессивная молодежь не слушает поп-музыку, и политики подтягивают электорат таким образом.
– Думаешь, у нас это работает?
– Думаю, да. В Америке политики точно так же делают. Да это везде работает.
– Как ты уезжал, налегке?
– Имущества у меня не было. Все деньги, что я зарабатывал, вкладывал в музыку. И по сей день так делаю. Если бы я был умнее, как сказали бы люди взрослые и опытные, наверное, обзавелся бы квартирой, машиной. А так у меня ничего нет, и я ни о чем не жалею. Я делаю то, что мне нравится, и я вижу, куда двигаюсь.
– А почему уехал так далеко?
– Я всегда хотел в Америку. Потому что музыка и настроения, которыми я жил, были оттуда – из Южной Америки.
– Приехал и оказался в своей родной среде?
– Не все так было, как я думал. Я приехал с женой и ребенком, то есть с ответственностью. Я думал, что приеду – и на каждом углу меня будут ждать супермузыканты, я их соберу в группу, и все будет классно. Оказалось так, что я собирал нынешний состав года три. Через меня прошло более шестидесяти музыкантов. Люди в Америке разные, капиталистически настроенные в основном – за каждую репетицию нужно платить деньги, что я часто делал. Сейчас у меня басист из Гватемалы, барабанщик из Аргентины, еще один музыкант из Украины – интернациональный состав.
– Что значит «капиталистический подход к музыке»?
– Ко всему такой подход: есть у тебя деньги, значит, есть о чем с тобой разговаривать. Нет денег – не о чем.
– А как же культура?
– Она была и остается, есть энтузиасты, но их немного. В Лос-Анджелес приезжают люди отовсюду, это мировая столица шоу-бизнеса. Америка, и Лос-Анджелес в частности, это огромная лотерея, за которой все приезжают. В нее можно выиграть и больше никогда не играть, потому что если ты в Лос-Анджелесе становишься кем-то, то ты становишься кем-то во всем мире. Я знаю нескольких людей, которые в своей жизни написали всего несколько песен и прекрасно с них живут теперь.
– Америка соблюдает авторское право, это жесткий бизнес.
– Да. Мне Украина, кстати, не выплатила ни копейки моих авторских за все годы работы. Я ходил по разным учреждениям, пытался доказать, а потом просто забил на все это.
– А как же в Украине выживать музыканту?
– В Украине единицы музыкантов, которые работают по-настоящему, то есть так, как это нужно делать, чтобы добиваться успеха. У нас музыканты, во-первых, ленивые, во-вторых – считают себя звездами, не достигнув какого-то уровня, часто пафосные. Я тоже через это прошел, и я помню, как мы ждали продюсера, который придет и все устроит. Продюсера нельзя ждать, нужно все брать в свои руки и делать. Кто нужно – сам подтянется.
– В Украине ты делал не только рок-музыку, верно?
– Да, я был сопродюсером группы Quest Pistols, писал для них все песни.
– Ты же альтернативщик, зачем ты это делал?
– Ну как же! Я считаю, что Quest Pistols были билетом в поп-альтернативу, которая сейчас развивается в Украине. Мы ее открыли. Это же была смесь рок- и поп-музыки, эпатажа и всего остального. И возможно, со стороны это кажется чем-то диким, но мы воспитали очень много молодежи в правильном моральном направлении – мы пропагандировали вегетарианство, ненасилие, здоровый образ жизни. Главная песня – она же о том, что нужен не секс, а любовь. Это огромная работа, и, кто бы что ни говорил, это было прекрасно.
Фото Вовы Клевера
– Ты гордишься этими парнями?
– Конечно! Мы и сейчас работаем вместе, теперь это группа «Агонь». Делаем много интересного и тоже провоцируем, идем обходными путями.
– Сейчас у тебя вышла новая песня «Тримай мене» совместно с «Бумбоксом». Чья была идея?
– Эта песня задумывалась, когда еще была «Димна сумiш», в прошлом году. Сережа, гитарист, принес риф, я из этого написал куплет и припев, а Андрей Хлывнюк дописал третью часть. Будет три версии этой песни: украинская, записанная в Лос-Анджелесе и акустическая. Премьера украинской версии и моей состоялись. А идея была очень спонтанная, это так сложилось, и получилось очень круто.
– The Gitas – что это означает?
– Это означает «Зе песни», это на санскрите. Мы группа «Песни».
– Вы надолго приехали в Украину?
– У нас всеукраинский тур. Мы уже выступили в Ивано-Франковске на фестивале «Порто-Франко». Было двадцать тысяч людей.
– О, это самый скандальный фестиваль нынешнего лета! Мэр города теперь хочет все освятить после выступления ХЗВ.
– Это двойные стандарты. Если мэр Ивано-Франковска кричит, что он христианин в светском государстве, то мы для него вообще сатанисты, поскольку мы поклонники индуизма. Так что после нас он тоже должен все освятить. Это полная чушь, на мой взгляд. Нельзя мешать религию с политикой. То есть он использовал админресурс, а это политика, чтобы заявить, что Украина – это христианская страна. Это абсурд...
– В каких еще городах вы выступите?
– Тернополь, Киеве, Львов... У нас вообще-то мировой тур – сюда мы приехали из Гватемалы, потом поедем через Польшу, Германию в Аргентину. Везде будут концерты. Я без лишнего самолюбования хочу сказать, что мы профессионалы, которые проходят очень серьезную школу в Лос-Анджелесе. И так, как работаем мы, мало кто работает здесь. В Ивано-Франковске после выступления нас два часа не отпускали, все хотели сделать фото и получить автограф. Мы на сцене реально умираем, у нас все по-настоящему – мы истинная рок-группа, которых даже в Америке не так много.
– Я желаю вам классно отыграть в туре. Вы уже дали жару на «Атласе», так что остальным площадкам – приготовиться. И надеюсь, до встречи в следующем году!
– Спасибо! Будем.
