Николай Иванович СЕНЧЕНКО руководит Книжной палатой Украины вот уже двадцать три года! О книгах он знает все и с удовольствием делится своими знаниями, ведь Украина обладает уникальной и бесценной коллекцией редких изданий. Николай Иванович хочет вернуть престиж библиотекам, мечтает организовать выставки редких книг – именно они, сокровища древних хранилищ, помогут нашей стране повысить имидж.
Знакомьтесь – Николай Сенченко, человек, которому небезразлична судьба печатного дела в Украине и который прикладывает максимум усилий для сохранения огромного культурного наследия нашей страны.
– Николай Иванович, объясните, что такое Книжная палата? – Это та организация, которая собирает и обрабатывает всю печатную продукцию, издаваемую на территории Украины: книги, газеты, журналы, плакаты, листовки, начиная с момента образования Украинской Республики.
– Это же миллионы экземпляров! – Да, это четырнадцать с половиной миллионов экземпляров, которые находятся в нашем хранилище. 19 января 1919 года Иван Огиенко подготовил приказ, согласно которому была создана Книжная палата Украины. До 1922 года она находилась в Киеве, затем, когда Харьков стал столицей, Книжная палата переехала туда.
В 1989 году, когда мы достроили Библиотеку имени Вернадского, было построено и новое здание для Книжной палаты. В 1995 году меня уговорили уйти из бизнеса и возглавить Книжную палату. Я пришел, но весь фонд еще находился в Харькове. С 1995 по 2000 год мы занимались перевозом двенадцати миллионов экземпляров.
– Не пожалели, что заняли эту должность? – Знаете, я к тому моменту был уже достаточно богатым человеком. Но я больше человек государственный и, когда увидел, как по новому зданию бегают люди и пытаются разобрать помещения под склады, в то время как огромный фонд, собираемый десятилетиями, гниет в подвалах, согласился. Я не жалел. Правда, переживал сильно.
В 1996 году мы «раздели» Фонд Сороса на 150 тысяч долларов и сделали локальную компьютерную систему. Я же окончил Харьковский институт радиоэлектроники, факультет вычислительной техники, поэтому хорошо понимал задачу. Все сам делал, здесь же никого не было, только пара библиотекарей. Выиграл грант, компьютеризировал и научил бабушек работать с техникой. Мои девочки – их 160 возрастом от 18 до 70 лет, они все работают с компьютерами.
– То есть у вас есть электронная база данных всех изданий? – Не всех. В базу попали издания начиная с 1991 года. У нас есть электронные базы журнальных статей всех издателей, базы всех газет, и мы начинаем делать ретроспективу с 1917 года – создаем электронный каталог.
– Потрясающе! Эти данные доступны? – Да. Но нужно обратиться к нам. У нас еще нет соответствующего программного обеспечения для открытого доступа, но мы хотим его сделать. У нас работает система «Просайт», ее нам подарил Джеймс Биллингтон, с которым я в дружеских отношениях. Биллингтон – это бывший директор Библиотеки Конгресса США. Он очень хорошо относится к Украине, поскольку любит Гоголя, а я помог ему ознакомиться с мистическими произведениями Николая Васильевича, когда работал в Библиотеке Вернадского.
– А как к вам обратиться? – Через наш официальный сайт – http://www.ukrbook.net. Мы также являемся центром выдачи книгам международного номера ISBN и ISMN для нотных изданий. Все, кто хочет издать книгу, должны получить у нас этот номер.
– Николай Иванович, книгам нужны особые условия для хранения? – Да. Как уже говорил, я колебался в 1995 году, но, когда увидел в Харькове, в каких условиях хранятся книги, газеты и журналы – в неотапливаемых помещениях, понял, что нужно срочно спасать. Государство тогда не дало ни копейки, мы все вывозили сами, помогали друзья. Привозили в товарных фурах. Потом пропускали литературу здесь через дезкамеры, чтобы избавить от грибка. В 2012 году мы здесь полностью модернизировали систему пожаротушения, поставили современные системы кондиционирования воздуха, но с приходом новой власти денег на финансирование новых систем не выделили.
– Сберегать книги дорого? – На электроэнергию нам нужно 800 тысяч гривен в год. Денег на все системы не дают, поэтому кондиционирование отключено. Но главное для книг мы сделали – дезинфицировали. В 2012 году мы сделали проект нового здания, поскольку здесь, на проспекте Гагарина, у нас резервного места осталось на 3–5 лет. В год мы получаем 120–140 тысяч единиц хранения. Обрабатываем и формируем базы данных в летописи, затем издаем библиотечные каталоги – лоцман в мире книг. Всего 164 государства в мире имеют такие учреждения, как Книжная палата Украины.
– Вы точно знаете, что происходит в издательском деле страны. Книг печатать стали больше или меньше? – По количеству названий ситуация мало изменилась. А по тиражам стало меньше. Но это связано с тем, что у людей, во-первых, стало меньше денег, а во-вторых, книги, напечатанные на территории Украины, продаются намного дороже. Книготорговые предприятия потеряли огромное количество российского товара, и сегодня книги стали очень дорогими. При себестоимости нормальной книги 40–50 гривен ее продают за 150–200. Нет конкуренции.
Россия в том году выпустила 104 тысячи наименований книг, из них те, где упоминается Украина, примерно 600 наименований, но у нас их запретили все. Я борюсь за то, чтобы к нам приходили книги со всех стран. В России очень много переводов с английского языка: книги по информационным технологиям, экономике, аналитике. Но у них они стоят 500–600 рублей, а у нас – две тысячи гривен, потому что приходят через неофициальные каналы.
Украину практически отрезали от научного мира других стран. И Украина – единственная страна в мире, которая не подписала Флорентийский договор, согласно которому научная и культурная книга может завозиться в страну без пошлины. У нас Библиотека Вернадского постоянно занималась книгообменом, но сегодня она не может обмениваться научной литературой с другими странами. Получается, что наша литература доступна всем, она есть в интернете, а западная нам недоступна.
– А можно подробней о библиотечной системе? Мы, как мне кажется, утратили престиж этих заведений… – По разным оценкам, в Украине сегодня примерно 18 тысяч библиотек. Из них несколько очень крупных, таких как Одесская библиотека, одна из старейших, ей примерно 150 лет; Национальная библиотека имени Ярослава Мудрого в Киеве, она была создана в 1864 году; Государственная библиотека имени Короленко в Харькове; Библиотека имени Вернадского в Киеве.
Самые ценные книги именно в Библиотеке Вернадского. Что значит «ценные книги»? Есть инкунабулы – это книги, которые были написаны до XV века. Затем идут палеотипы – книги XVI века. Так вот инкунабул у данной библиотеки около пятисот, это одно из самых больших собраний в мире. Библиотека Вернадского в свое время получила фонды Киево-Печерской лавры, Духовной академии, Каменецкого монастыря и других библиотек. Но самое большое приобретение случилось в 1804 году, когда Тадеуш Шацкий, попечитель Волынского лицея, купил у польского короля Сигизмунда Понятовского его библиотеку. Она насчитывала где-то 15,5 тысячи книг. Эта библиотека уникальна, в ней каждая книга имеет королевский вензель, форзац оформлен ситцем, и там нет ни одного повторяющегося рисунка.
– Украина обладает таким богатством? – Да! Кстати, библиотека Понятовского была куплена вместе со шкафами, отделанными сусальным золотом. И это все сохраняется в Библиотеке Вернадского. Также там большая коллекция иудаики, сохранившаяся от кафедры еврейской культуры, уничтоженной в 1948 году. Если бы мы делали выставки этих богатств, то могли бы существенно повысить имидж страны.
– Но все равно мы стали ходить в библиотеки реже, верно? Тем более что появилась электронная книга. – Последние исследования показывают, что компьютерная техника не так уж безвредна. И я думаю, что печатную книгу нельзя заменить электронной. Не все книги есть в интернете, многое остается доступным только в библиотеках. Мы сегодня говорим о кризисе, о власти олигархов, о коррупции… Но это все есть в книгах – аналогичные ситуации были еще в Римской империи! Правда, такие книги прячут в спецфонды… В нашем спецфонде таких особых книг около 18 тысяч – запрещенная в годы советской власти литература.
– Фонды Библиотеки Вернадского доступны сегодня? – Нужно выбирать таких руководителей, которые могут вернуть библиотеки людям. Фонды нужно популяризировать. Сегодня не проводятся международные конференции, а в 1989 году мы организовали первую конференцию, на которую приехали библиотекари из Канады, Америки, Германии и других стран. Когда они увидели, чем мы обладаем, не могли поверить своим глазам. Сегодня нет выставок, нет конференций. Но они необходимы.
– Я знаю, что вы поддержали кандидатуру Олега Сербина на должность директора Национальной библиотеки Украины имени Вернадского, но его так и не утвердили. Что это за история? – С 1985 года по 1992-й я был директором этой библиотеки. Здание на Московской площади – я его строил, перевозил туда книги. Поэтому я очень хорошо знаю эту библиотеку, для меня она родная. Я хочу, чтобы она была такой, какой заслуживает быть. Если говорить об этом учреждении, то оно входит в пятерку лучших библиотек мира по ценности фондов. В этом году Библиотеке имени Вернадского сто лет. А в следующем, 2019 году, исполняется сто лет Книжной палате Украины. Так вот, Библиотека Вернадского одна из лучших.
В 1985 году я был в Харькове научным руководителем вычислительного центра. И меня пригласили на должность директора библиотеки. Мне тогда было столько же лет, сколько сегодня Олегу Олеговичу Сербину, которого рекомендовали на должность директора. За годы независимости библиотека существенно сдала. И сегодня необходимо избрать молодого и энергичного руководителя, который вдохнул бы в библиотеку жизнь. Коллектив это понимает.
– Я понимаю, что это нужно библиотеке, а вот молодому и энергичному руководители надо ли это? – Олега я знаю лет двадцать. Он работал у нас в Книжной палате, мы дали ему тему для кандидатской диссертации, и я был его научным руководителем. Защищался он по классификационным системам. Видя, что у него хорошие задатки менеджера, я готовил его на свое место. Но в этом году я подписал, хоть уже и не хотел, контракт еще на пять лет. А Олегу Сербину рекомендовал идти на конкурс директора Библиотеки Вернадского, где он работал и защищал кандидатскую. Его поддержал коллектив, и он практически был избран, но в последний момент его кандидатуру почему-то отклонили. Обоснование: за него не проголосовало нужное количество научных сотрудников. Это ерунда, ведь список согласовывали заранее. Мне жаль, ведь Олег мог бы поднять престиж Библиотеки имени Вернадского и сделать ее лучше.
